|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
  |
|
Вот Саломея протягивает к Марии безжизненную руку, поддерживая его снизу другой…
Но вот чуть ниже изображена сцена, не описанная ни в одном Евангелии – ни в каноническом, ни в апокрифическом, но как бы само собою разумеющаяся: обе повитухи купают Новорожденного. Эта житейская сцена, казалось бы, противоречит преданию о том, что Мария, в отличие от всех остальных дочерей Евы, родила Сына без боли и без крови, несмотря на то, что Богомладенец родился в человеческой плоти. Тем не менее, сцена купания Младенца вошла буквально во все иконы Рождества, и везде она выглядит очень трогательно. Но здесь и эта сцена выглядит не совсем так, как на других иконах: одна из женщин льет из кувшина воду мимо купели – и понятно, почему: дело не только в том, что рука ее, только что исцеленная, еще не очень слушается хозяйку. Саломея склонилась в благоговейном поклоне и как будто боится коснуться Богомладенца.
С правой стороны ангел – крылья вразлет – благовествует пастухам, рядом пасутся овечки. Сцена вроде бы совершенно прозаическая, но какая-то очень умиротворяющая. Но какой потрясающий здесь Иосиф! Он смотрит на купание Младенца – и как бы сквозь него, как будто не видит ничего происходящего. И дело тут не в сомнениях по поводу обрученной ему Марии, которые совершенно безосновательно приписывают ему толкователи позднейших икон (например, иконы Андрея Рублева), потому что все его сомнения давно прошли. Здесь пожилой человек сидит в глубоком раздумье, совершенно потрясенный – как будто его уже ноги не держат, хотя он, несмотря на преклонный возраст, только что очень бодро шагал за осликом, а потом торопился – искал повитуху. Нет, он только что пережил особенное видение и до сих пор не может прийти в себя.
Слово «Протоевангелию Иакова» (в этом месте рассказ ведется от лица Иосифа):
«Я же, Иосиф, обошел место кругом, и не обходил его, и взглянул на небо, и увидел, что оно остановилось, и смотрел на воздух, и увидел, что он застыл, и я видел птиц небесных без движения, и взглянул на землю, и увидел на ней блюдо и работников, лежащих вокруг него, и их руки были в блюде, и жующие не жевали, и те, что поднялись, ничего не подносили ко рту, но глаза всех были подняты кверху, и вот гнали овец и они стояли и пастух поднимал руку, чтобы их ударить, и его рука была неподвижна. И внезапно все пошло своим чередом».
Вот другой перевод этого же отрывка (И.Свенцицкой):
«И вот я, Иосиф, шел и не двигался. И посмотрел на воздух и увидел, что воздух неподвижен, посмотрел на небесный свод и увидел, что он остановился, и птицы небесные в полете остановились, посмотрел на землю и увидел поставленный сосуд и работников, возлежавших подле, и руки их были около сосуда, и вкушающие (пищу) не вкушали, и берущие не брали, и подносящие ко рту не подносили, и лица всех были обращены к небу. И увидел овец, которых гнали, но которые стояли. И пастух поднял руку, чтобы гнать их, но рука осталась поднятой. И посмотрел на течение реки и увидел, что козлы прикасались к воде, но не пили, и все в этот миг остановилось».
Вот только автор забыл отметить самое главное: текла ли вода в реке?
Тем не менее, только один этот рассказ в апокрифическом Протоевангелии Иакова зафиксировал момент остановки времени в миг рождения-воплощения Богочеловека – Повелителя Времени. И я склонна этому верить. Ибо здесь отмечен не только момент зимнего солнцеворота и даже не только остановка и поворот всей истории человечества, которая отныне пойдет совсем по иному руслу. Произошло нечто гораздо более грандиозное: линейное время, которое вырвалось на свободу и необратимо понеслось вперед в момент разрушения райской земли после грехопадения Адама и Евы («Проклята Земля за тебя…»), вдруг затормозило свой бег, на миг остановилось и… начало поворачивать в обратную сторону. Окончательно повернет оно в момент смерти Богочеловека, когда сотрясутся все основы мироздания, а потом побежит быстрее в момент Воскресения Того, Кто только что родился в тварный мир, чтобы принести Себя в страшную Жертву за спасение рода людского. Поток времени, который кажется нам линейным, достигнет цели и сомкнется в кольцо в момент Второго Пришествия Сына Божия Иисуса Христа. И тогда, как говорит св. Иоанн Богослов в своем «Откровении», «времени уже не будет» – настанет время без времени, как это было в первозданном Раю, но теперь это будет иной эон и иная жизнь – жизнь вечная, будет новая земля и новое небо – Царство Божие. Но пока, в нашем эоне и в потоке линейного времени, в котором все мы живем, замыкание годового круга каждый новый год, как и замыкание круга дневного в каждую полночь – суть прообразы этого великого закругления, замыкания кольца времени, возвращения его в точку за миг до падения. А праздник Рождества Солнца Правды и есть настоящий новый год, пусть даже он теперь и не совпадает с зимним солнцеворотом, как это было в момент воплощения Сына Божия. Но самое главное, что произошло в момент Рождества Христова – Царство Божие приблизилось, стало реальностью.
И вот этот момент остановки времени – на миг, на полмига – и видим мы на каждой иконе Рождества, где происходят одновременно совсем разноплановые и разновременные события – издалека спешат к вифлеемской пещере волхвы, но уже благовествуют пастухам ангелы, и кто-то из них направился к пещере, чтобы поклониться Младенцу, купают Младенца повитухи, хотя Мария уже спеленала Сына и положила в ясли, совсем рядом пасутся овцы, но не слышно ни их блеяния, ни лая собак. А надо всем этим застывшим пейзажем висит высоко в небе огромная яркая звезда. Кажется, сейчас она сорвется с небес и упадет в темную пещеру в горе, где уже совершилось таинство Рождения Сына Божия, Который осветил земные недра мягким золотистым светом. И тогда все снова зашевелится, засуетится – жизнь пойдет своим чередом.
(Отредактировано автором: 10 Января, 2012 - 12:39:05) |
|
Всего записей: 725 : Дата рег-ции: Нояб. 2010 : Отправлено: 10 Января, 2012 - 12:28:17 |
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
А на соседней стене – ангел является Иосифу во сне и велит брать Младенца и Матерь Его и бежать, бежать, бежать… Вперед, Иосиф, спасай скорее своих домочадцев!
Ангел в розовом платочке, из-под которого струятся вниз длинные белые волосы; платочек подвязан сзади, так же, как у повитух - неужели ангел-девушка? И два солнышка-глазка на рукаве…
Какой чудесный, изысканный, нежный колорит! Если есть у кого цветные фотографии фресок в церкви Кастельсеприо, поделитесь, пожалуйста!
Интересно, много ли еще таких сараев на благословенной земле Италии?
Как видим, иконографическая традиция в пору иконоборческого безумия не прерывалась. А после Седьмого Вселенского Собора с новой силой расцвело священное искусство, которое составляет славу и гордость Второго Рима. И на стенах святых церквей снова появились замечательные фрески и мозаики.
Иконы Рождества довольно однотипны, так как являются не просто картинами, но отражают церковное учение о данном празднике, однако в каждой есть какая-то особенность – каждый художник (по собственной инициативе, так сказать, или же исполняя волю заказчика) привносит что-то свое, выделяет какую-то идею, своим прозрением в суть сакрального события обогащая символическое содержание иконы.
Поскольку иконография праздника к этому периоду уже устоялась, нет смысла разбирать ее развитие в хронологическом порядке, поэтому будем рассматривать произведения 10-15 вв. (иногда забегая также и в пост-византийский перод) вперемешку, руководствуясь иными принципами расположения икон. Вообще иконография Рождества очень много- и разнопланова и символически весьма насыщенна, поэтому выстроить четкий логический ряд довольно трудно. Попробую, однако, это сделать, отвлекаясь по необходимости от основной линии.
(Отредактировано автором: 10 Января, 2012 - 16:57:40) |
|
Всего записей: 725 : Дата рег-ции: Нояб. 2010 : Отправлено: 10 Января, 2012 - 15:01:51 |
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
На полукруглом своде арки в Марковом монастыре художник изобразил Рождество и Крещение как общий праздник Богоявления. Обе иконы объединяет изображенный в самом зените арки круг с крестом внутри, и в данном случае символизирующий сакральное пространство, из которого спускается вниз, на крещающегося Иисуса, Святой Дух в виде голубине.
С другой стороны – там, где Рождество – еще интереснее: священный круг касается небесной тверди, что должно буквально обозначать чудо соединения небеси и земли, божественного с тварным.
Здесь уместно привести описание византийского писателя Месарита мозаики в храме Апостолов в Константинополе. Поскольку все иконы Рождества отражают одно и то же церковное учение и, как я уже сказала, однотипны, это описание подойдет к любой иконе Рождества:
«Великое чудо: Дева и в то же время роженица; во время родов она лежит не на постели, но на соломе, однако лежит, как на золоченой царской постели Соломона. Великолепие с выражением лица женщины, которая только что испытала родовые схватки, хотя она не должна была от них страдать, чтобы вочеловечение не вызвало сомнения как наваждение. Младенец обмотан пеленами, неприкасаемый зашнурован лентами, предвечный — это новорожденный, ветхий деньми — это грудной младенец, вездесущий и всенаполняющий заключен в тесную пещеру, неизмеримый — в локоть длиной, держащий в своей всемогущей руке весь мир удерживаем слабой рукой, бессловесный, но вездесущий, с ногами без опоры, тот, кто укрепил небеса, несмышленые животные вокруг того, кому покорны все разумные обитатели неба».
Автор подчеркивает тот факт, что в момент воплощения Бога на Земле парадоксальным, чудесным образом соединились вещи противоположные – божественное и человеческое, небесное и земное, могущество и бессилие, слава и ничтожество. Именно эту идею – с большим или меньшим искусством и талантом – проводят византийские художники, т.к. иконопись это не только умозрение, но и богословие в красках.
И на своде арки в Марковом монастыре идея соединения Неба и Земли с последующим рождением Богомладенца проведена на редкость удачно.
(Отредактировано автором: 10 Января, 2012 - 21:39:35) |
|
Всего записей: 725 : Дата рег-ции: Нояб. 2010 : Отправлено: 10 Января, 2012 - 21:36:30 |
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
В церкви Богородицы Одигитрии (Печ) сцены Рождества и Крещения Господня также помещены на своде подпружной арки, но, к сожалению, от изображения Крещения почти ничего не осталось (только голова Иоанна Крестителя и надпись). Но и здесь обе сцены объединяет символическое изображение сакрального пространства; в данном случае это многослойный ромб – указание на разверзшиеся небеса, а также рождающее материнское лоно. Всё правильно – ведь ныне в недрах Земли рождается не обычный ребенок, но Предвечный Младенец, Логос воплощается на Им же Самим сотворенной, но падшей Земле. Земная Дева становится Богородицей – Царицей Небеси и Земли, зримым образом Великой Матери, Платитерой (Ширшей Небес).
Однако, изображение сакрального пространства в виде ромба на иконах Рождества – деталь редкая, если не сказать уникальная. Обычно оно изображается в виде сектора – части многослойного круга, из которого на Младенца направлен луч – незримый для окружающих, но призванный символизировать соединение Божества и человечества в Лице Богомладенца Иисуса.
Обычно это сектор небесного синего цвета, как на иконе предположительно Андрея Рублева из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля.
На фреске в Кремлевском Успенском соборе сакральное пространство изображено в виде своеобразной фигуры, из которой в таком же синем луче в темную пещеру опускается звезда.
Мария здесь возлежит на тюфяке с интересной вышивкой, символика которой очень подходит к случаю: тот же ромб, но перечеркнутый крестом – символ плодородия земли и женщины-матери, а также растительный узор – райское Древо Жизни. И это указание на то, что в убогой пещере появляется на свет Жизнодатель Христос. Как поет Церковь, «Христос раждается прежде падший возставити образ», т. е. вернуть человека в состояние первозданного Адама. Сама Богородица становится образом Древа Жизни, приносящего Евхаристический плод – Самого Христа-Спасителя во плоти.
На фреске в Курбиново сакральный сектор совсем небольшой и напоминает полумесяц. И как будто зеркальным отражением его на земле является лежащая в пещере Богородица. Положение Ее тела здесь – почти как на иконах Успения.
В общей космической картине, в которой участвует вся природа – ангелы на небе, люди, животные, растения и даже камни на земле – особая роль принадлежит животным. Помимо осла и быка в пещере, склонившихся над Младенцем (у них всегда такие выразительные морды!), обычно присутствуют овцы или козы, которых пасут пастухи. На фреске в церкви Одигитрии в Пече слева внизу совершенно умилительная сценка – два козла дерутся, сцепившись рогами, – что ж, жизнь продолжается. А в Курбинове обращает на себя внимание собачка – удивительно трогательная деталь.
На фреске в Асину сакральный сектор – ярко-красный, и звезда из него спустилась в самую пещеру и застыла над Богомладенцем. А в центре звезды – сердечко. Но зато Сам Новорожденный завернут в светло-голубую, цвета дневного неба пеленку – Он тоже, как звезда, спустился с небес.
(Отредактировано автором: 11 Января, 2012 - 00:34:52) |
|
Всего записей: 725 : Дата рег-ции: Нояб. 2010 : Отправлено: 11 Января, 2012 - 00:28:48 |
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
На мозаиках, где, как известно, краски сохраняются в первозданном виде, этот небесный сектор выглядит особенно ярко. И здесь мне хочется показать несколько великолепных мозаик, сохранившихся на территории Греции и Италии, где византийские мастера работали по заказу норманнских королей.
Мозаика в капелле Марторана в Палермо. Рождество на подпружной арке сопоставлено здесь с Успением (хотя Богородица здесь сидит, а не лежит; если бы художник изобразил Ее лежа, это сопоставление стало бы более наглядным).
Сцена Рождества в Палатинской капелле (тоже Палермо) развернута почти во всю стену. Какой замечательный ребенок на руках повитухи! И здесь тоже звезда блестит золотом на фоне синего небесного сектора.
Это вообще характерная деталь именно итальянских мозаик. То же самое мы видим на мозаике Пьетро Кавалини в базилике Св. Марии за Тибром (12 в. это уже период после отпадения Римской Церкви от вселенского Православия, но итальянский художник здесь, как мы видим, работает в византийской традиции).
Здесь рождественская звезда присутствует на обеих композициях, хотя сюжеты, взятые из Евангелий от Луки и от Матфея, разделены, а у Матфея о звезде ничего не говорится.
То же самое – в апсиде базилики Санта Мария Маджоре.
Внутри апсиды базилики Санта Мария Маджоре помещены мозаики нескольких евангельских сюжетов, в том числе «Рождество» и «Поклонение волхвов», но они уже более поздние по сравнению с мозаиками на триумфальной арке и относятся к 13 веку. Рождество и Успение здесь также сопоставлены, хотя композиция «Успение» помещена в центр также по иным соображениям – чисто символическим (о которых мы уже говорили ранее).
Вот «Поклонение волхвов отдельно», к сожалению, плохого качества.
Рассказы из Евангелий от Луки и Матфея и здесь представлены отдельно: сначала рассказ Луки о рождении Богомладенца Иисуса в пещере, а затем рассказ Матфея о поклонении волхвов: «И, вошедши в ДОМ, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его и, падши, поклонились Ему и, открывши сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну» (2:11). Богородица с Младенцем на коленях восседает в кресле, как на троне, и сзади Ее – домик. Головные уборы волхвов здесь уже непонятно какие, да и наряжены они в какие-то халаты. Зато какой замечательный парящий над ними ангел!
Придется нам снова вернуться к волхвам, т.к. в средние века, как мы видим, их стали изображать совсем иначе.
Мозаика в Сан Марко (Венеция) также представляет рассказ из Евангелия от Матфея – действие происходит на фоне дома. Волхвы теперь уже одеты в царские одеяния, на головах – короны. В средние века возникла легенда о том, что волхвы, пришедшие поклониться Новорожденному Царю Царей, и сами являются царями трех восточных стран, да и имена им придумали: Мельхиор, Гаспар и Вальтасар (правда, имена эти появились довольно рано – мы видим их уже в Сан Аполлинаре Нуово). На этой мозаике, как и в Равенне, три волхва представляют три возраста человека: юноша, средовек и старик. На более поздних западных изображениях, которые уже нельзя назвать иконами – это, скорее, не сакральные изображения, а просто картины на священные сюжеты – волхвы даже представляют три расы человечества.
Здесь интересная деталь: с другой стороны дома ангел, вещает Иосифу во сне, что надо бежать…
(Отредактировано автором: 11 Января, 2012 - 09:30:58) |
|
Всего записей: 725 : Дата рег-ции: Нояб. 2010 : Отправлено: 11 Января, 2012 - 04:06:36 |
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
В Дафни близ Афин сцены Рождества и Поклонения волхвов также разделены, но во второй композиции дело происходит не в доме, а в некоем абстрактном пространстве, на золотом фоне. Хотя и на первой мозаике действие происходит как будто не ночью, а днем - и здесь золотой фон подразумевает разливающийся повсюду благодатный свет. Но в композиции Рождества мне бы снова хотелось обратить внимание на Иосифа - здесь его лицо, фигура, вообще весь облик как-то особенно выразительны и симпатичный.
Среди таких парных композиций нельзя не упомянуть фрески в скальной церкви с турецким названием «Каранлик» (Гёреме, Каппадокия – завоеванная территория, увы), что значит «черная», поскольку туда никогда не проникает солнечный свет, благодаря чему краски сохранились в первозданном виде.
(Добавление)
Вообще поклонение Новорожденному Христу пастухов и волхвов также несет символическую нагрузку. Две эти группы людей указывают на два пути, которыми люди приходят к Богу. Одни – как неграмотные пастухи, обычные в общем-то работяги, приходят ко Христу в детской простоте сердца. Другие – отягченные образованием, ищут (или не ищут) дорогу к Богу через науку, их путь более долог и извилист, но при некотором желании и упорстве они все же находят потайную пещеру, где рождается Солнце Правды, а путеводная звезда для них являет образ звезды утренней, после восхождения которой настает конец их блужданиям в потемках, и на востоке обязательно взойдет Солнце.
И сейчас, пожалуй, настала пора поговорить о рождественской звезде. Что же это за чудо природы, появившееся на небе перед Рождеством Христовым и указавшее магам-звездословам путь к месту, где появился на свет Божий Спаситель мира? Причем, двигалась эта звезда впереди, т.е. не так, как движутся неподвижные звезды – по кругу вокруг звезды Полярной, и не так, как движутся планеты – по своим раз и навсегда заданным орбитам.
Над этой загадкой люди ломают головы уже две тысячи лет. Кто-то считает, что это была комета. Знаменитый астроном Кеплер вычислил, что примерно в год Рождества Христова (а это был не 1-й год «нашей эры», как ошибочно вычислил монах Дионисий, а примерно 5-й до «нашей эры») в небе соединились в одном месте три планеты – Марс, Сатурн и Юпитер, что выглядело как необычайно яркая звезда среди других звезд на небосклоне.
Не будем спорить с астрономами. Отметим лишь, что в далекие времена, когда даже ученые люди верили во Христа, как малые дети, никакой загадки для них здесь не было. Святые отцы Церкви толковали эту звезду как явление ангела – Божия посланца, указавшего мудрым иноземцам и иноверцам путь к Спасителю.
И здесь надо напомнить, что вообще в древности ангелы часто понимались именно как звезды небесные. Это сейчас мы привыкли воспринимать их так, как принято изображать на иконах, т.е. как светозарных крылатых юношей, и забываем, что это чисто символический образ, о чем настоятельно предупреждал св. Дионисий Ареопагит в книге «Небесная иерархия». Ангелы могут принимать любой вид, но чаще всего они являются людям в виде юношей (или мужей), чтобы передать какую-то весть от Бога и при этом не напугать (вспомним хотя бы историю архангела Рафаила). В обычном же своем виде (извините за тавтологию) ангелы вида не имеют. Это точки в потоке исходящих от Пресвятой Троицы божественных энергий, и от обычных логосов отличаются тем, что обладают разумом, личностью и свободой воли. Ангелы – действительно первые творения Божии, начальная ступень к сотворению человека – существа несравнимо более сложного и совершенного. И эти точки, поскольку они насыщены божественными энергиями, обладают способностью светиться, чем и напоминают звезды на небесной тверди падшего мира – чисто внешне. Но в мировоззрение людей древнего мира соотношение ангел = звезда вошло очень прочно и даже нашло отражение в Откровении св. Иоанна Богослова.
Такое понимание рождественской звезды как ангела нашло отражение и в апокрифических Евангелиях.
Снова цитируем «Первоевангелие Иакова»: «И маги пошли, и вот звезда, которую они видели на Востоке, их вела, пока не вошла в пещеру. И маги увидели Младенца с Марией, Матерью Его, и поклонились Ему. И, вынув приношения из сумок своих, они поднесли Ему золото, ладан и мирру. И ангел известил их, что не надлежит им возвращаться к Ироду, и они другим путем отправились в страну свою».
Здесь совершенно очевидно, что звезда, вошед в пещеру, приняла вид ангела.
Если это кому-то покажется натяжкой, вот отрывок из другого апокрифа – из «Евангелия Младенчества»:
«И в тот же час явился им ангел в виде звезды, уже служившей им путеводителем, и они пошли за ее сиянием, пока не возвратились в страну свою».
И такое понимание звезды как ангела было естественным, нормальным для средневекового человека. И отражение этого мы также видим на стенах православных храмов.
(Отредактировано автором: 11 Января, 2012 - 15:13:48) |
|
Всего записей: 725 : Дата рег-ции: Нояб. 2010 : Отправлено: 11 Января, 2012 - 09:30:17 |
|
|
|
|
|
