|
|
   |
|
Римский и константинопольский сенаты исполняли как муниципальные, так и государственные функции. Поскольку вносимые преторами средства тратились исключительно на нужды столичных городов, то назначение этих магистратов и надзор за расходованием их капиталов относились к муниципальной части сенатских обязанностей. Претор города являлся главой сената, отвечал за исполнение его решений и осуществлял взаимодействие с императором. Он был стражем сенаторских прав. От лица сената он наблюдал за снабжением столицы продовольствием, давал предписания профессорам и риторам по организации учебного процесса.
Мы уже убедились, сколь значительными оказывались полномочия сената в моменты, когда трон пустовал. Сенат также имел право выпускать постановления (senatus consulta), которые император мог поддержать, опубликовав в виде эдикта. Кроме этой возможности влиять на законодательный процесс, имелась и другая: сенат время от времени, совместно с императорским советом, выступал в качестве консультативного органа. Некоторые из императорских законов облекались в форму «речи в сенате» (нам неизвестно, чем это обусловливалось) и громко зачитывались перед собранием. Валентиниан III в 446 г. н. э. окончательно закрепил за сенатом право участия в законодательстве. Прежде чем обнародовать какой-либо новый закон, его полагалось сначала обсудить на совместном заседании сената и совета. Квестор вносил в текст согласованные поправки и возвращал законопроект в обе инстанции для повторного рассмотрения. После чего закон утверждал император. Такая практика подводит к мысли, что частые консультации с сенатом уже вошли в обычай.
Сенат мог, коли император того желал, вершить правосудие, порой ему доверялся разбор дел о государственной измене. Обвинения сенаторов в обыкновенных преступлениях рассматривал суд в составе префекта города и пятерых членов сената, выбранных по жребию.
В Константинополе было два здания сената. Один, построенный Константином, располагался на восточной стороне Августеона, близко к императорскому дворцу, другой – на северной оконечности форума Константина. Не совсем понятно, зачем потребовались две постройки. Источники шестого века утверждают, что сенат не заседал в собственном помещении, собрания происходили во дворце. Возможно, это было вызвано необходимостью сотрудничества с императорским советом.
Важные решения, касающиеся законодательства и публичной политики, обычно не отдавались императором на единоличное усмотрение соответствующего министра. Последнему оказывал помощь консисторий – императорский совет, обсуждавший текущие вопросы. Мы не должны забывать, что, хоть император официально был источником всех законов и нес ответственность за всю деятельность государства, мнение императорского совета оказывало заметное влияние на общественные дела. Консисторий наследовал консилиуму, который при Адриане служил для консультаций по правовым вопросам. Диоклетиан и Константин придали ему дополнительные полномочия, изменили правовую основу деятельности. Консисторий выступал в роли высокой судебной инстанции, на его рассмотрение могли предавать дела о государственной измене. Обычно у него запрашивали консультации по законодательным и политическим предметам. Председательствовал в нем квестор. В состав консистория входили руководители двух финансовых ведомств и магистр оффиций, возможно, также префект претория и два военных командующих, придворный статус которых требовал проживания в столице. У нас очень мало информации о размерах и устройстве консистория, не знаем мы, и как часто он созывался. Есть достаточные основания предполагать, что консисторий собирался в установленные сроки, а не только по мере надобности. Значительный объем судебных разбирательств, возлагаемых на него, позволяет сделать заключение, что консисторий располагал большим штатом секретарей и служащих, известных, как трибуны и нотарии. Чиновники, чьи канцелярии располагались во дворце, составляли черновые проекты судебных приговоров и постановлений консистория, а иногда использовались для непосредственного исполнения его решений.
Среди прочих, обязанностью совета был прием провинциальных делегаций. Но судебная составляющая представляется самой важной частью его обычной работы. При рассмотрении серьезных дел часто призывались на помощь сенаторы, не входящие в совет. Техническим термином, обозначавшим собрание совета, был silentium; собрание, в котором принимал участие также и сенат, называлось silentium et conventus. Но добавление et conventus зачастую опускалось, поэтому в данном случае трудно бывает определить, означает ли silentium только совет или совет и сенат.
В дальнейшем будет видно, что, пока сенат и совет формально существовали как два различных учреждения, сенат фактически сделался советом увеличенного состава и собирался во дворце, в большом зале совета – Консистории. Император по своему желанию передавал политические вопросы на рассмотрение либо органу многочисленного состава, либо учреждению с более узким кругом должностных лиц, аналогичному императорскому совету в его стародавней форме. Почти исключительной ситуацией, при которой сенат мог предпринимать независимые политические действия, было междуцарствие, однако отмечены некоторые случаи, когда он, по всей видимости, выступал с предложением политических решений по собственной инициативе.
ГЛАВА II. АДМИНИСТРАТИВНОЕ УСТРОЙСТВО
Мы рассмотрели, как законодательные установления монархии породили бюрократическую систему правления. До деталей продуманная, она позволила справиться с угрозой несостоятельности и распада огромной разнородной империи. Империи, которая была далеко не компактна географически и (имела) обладала четырьмя протяженными передовыми линиями (не считая более коротких границ), которые приходилось защищать. Управление большим государством с помощью двух независимых, но совершенно идентичных механизмов, приводные ремни которых тянулись не из одного центра, а от двух движущих начал, единством которых не предполагалось жертвовать, – это был совершенно новый, доселе не испытанный опыт. Бюрократические механизмы функционировали с умеренным успехом, их эффективность даже могла быть поразительной, если бы монархи, которые ими управляли, всегда обладали выдающимися способностями. Однако избежать ошибок, не допустить бесчестных поступков удавалось не всегда, особенно в областях экономики и финансов: sed delicta tamen quibus ignouisse uelimus.
Политическое произведение иллирийских императоров оказалось достойно римского гения.
§ 1. Гражданская администрация
Диоклетиан раздробил старые провинции на мелкие части, и эти новые провинции перешли под управление губернаторов (президов?), имевших только гражданскую власть. Некоторое количество смежных провинций было объединено в округи, получившее название диоцезов, которые по занимаемой территории приблизительно соответствовали прежним провинциям. Диоцезами руководили чиновники, также обладавшие исключительно гражданскими полномочиями. В свою очередь диоцезы группировались в четыре обширных образования, гражданскую власть в которых возглавляли префекты претория; им подчинялись правители как диоцезов, так и провинций. Такая система (устройство), как далее станет ясно, имела, по сравнению с прежней, три принципиальных отличия: военные и гражданские полномочия оказались разделены; административно-территориальные единицы уменьшились в размерах; губернатор провинции уже не подчинялся напрямую императору, над ним были поставлены два должностных лица более высокого ранга. Вероятно, следует добавить четвертое: префект претория (который при Константине был лишен своих военных функций) обладал в сфере гражданского управления, полномочиями несравнимо более широкими, чем любой из провинциальных правителей во времена Августа.
Далее, в конце четвертого столетия вся Империя для целей гражданского управления была разделена на четыре огромных части: Галлию, Италию, Иллирик и Восток (Oriens). Галлия, которая включала в себя Британию, собственно Галлию, Испанию и северо-западный угол Африки, а также Италия, включавшая Африку, собственно Италию, провинции между Альпами и Дунаем и северо-западную часть Иллирийского полуострова, были подчинены императору с резиденцией в Италии. Иллирик, самая маленькая из префектур, которая заключала в себе Дакию, Македонию и Грецию, и Восток, который охватывал территорию от Фракии на севере до Египта на юге, а также Азиатскую территорию, подчинялись императору в Константинополе. Таким образом, каждый префект претория руководил регионом, который сегодня занимают несколько современных государств. Префектура Галлия состояла из четырех диоцезов: Британия, Галлия, Viennensis (Южная Галлия) и Испания; Италия из трех: Африка, Италии и Иллирик; Иллирик как префектура, из двух диоцезов: Дакия и Македония; Восток из пяти: Фракия, Азиана, Понт, Восток и Египет. Каждый правитель диоцеза имел титул викария, кроме Востока, глава которого именовался комитом востока, и Египта, управляемого чиновником с титулом префект августал. Отличить префектуру Восток от диоцеза Восток (Сирия и Палестина) нетрудно; больше внимания требуется, чтобы не спутать диоцез и префектуру Иллирик.
Иерархия подчиненности этих чиновников друг другу не была безусловной или строго регламентированной. Сравнение системы с четырехступенчатой пирамидой – император наверху, губернаторы провинций внизу, префект и викарий между ними – увело бы нас с правильного пути. Потому что не только отношения между губернатором провинции и префектом не были прямыми, но и император мог непосредственно сноситься как с главой диоцеза, так и с главой провинции. Двум провинциям была предоставлена особая привилегия: проконсулы Африки и Азии находились вне юрисдикции своих викария и префекта и напрямую подчинялись императору.
Должности префекта претория Востока, чья резиденция находилась в Константинополе, и префекта претория Италии были высшими в империи; следом за ними шли, соответственно, префект Иллирика с резиденцией в Фессалониках, и префект Галлии. Широкие полномочия префекта простирались на административную, финансовую, судебную и даже законодательную сферы. Губернаторы провинций назначались по его рекомендации, от него зависела и их отставка, утверждаемая императором. Викарии и губернаторы провинций обязаны были регулярно предоставлять ему отчеты о своей деятельности. У него имелось собственное казначейство для выплаты солдатского жалованья и продовольственного снабжения армии. Он являлся верховным апелляционным судьей, его приговор по делам, переданным из судов более низкой инстанции, не мог быть обжалован перед императором. Он имел право издавать преторские эдикты, которые, правда, носили только уточняющий характер. Важнейшие имперские указы обычно направлялись префектам, поскольку те, будучи главами провинциальных администраций, располагали возможностями довести законы до всеобщего сведения.
Высокое достоинство префекта претория подчеркивал красный плащ – мандий, достигавший колен, т. е. он был чуть короче императорского, ниспадавшего до ступней. Его большой серебряный письменный прибор, золотой пенал весом около 100 либр, и высокая колесница упоминались, как три официальных символа его должности. При его появлении всем военным командирам полагалось опуститься на колени, что заставляло вспомнить о временах, когда его должность была не гражданской, а военной.
Рим и Константинополь с ближайшими окрестностями были выведены из подчинения префекту претория и находились под юрисдикцией префекта города. Префект Константинополя имел столь же широкие права и обязанности, что и префект Рима, разве что условия его деятельности несколько отличались. Он (префект города) возглавлял сенат, а по рангу следовал сразу за префектом претория. В то время, как остальные высшие должностные лица, даже если их компетенция ограничивалась только гражданской сферой, считались находящимися на военной службе, в знак чего носили военную форму и военный пояс, префект города оставался, как в былые времена, гражданским лицом и одевался в тогу. Он возглавлял суд по уголовным делам. Римскому префекту для поддержания порядка были доверены городские когорты и полицейские силы (vigiles). Нам ничего не известно о наличии в Константинополе формирований вроде городских когорт, но полиция, как и в Риме, действовала под руководством praefectus vigilum и находилась в подчинении городского префекта. Отвечал префект и за исправность акведуков, за соблюдение порядка на рынках. Бесперебойное снабжение города хлебом составляло одну из его важнейших забот. Кроме того, под его контролем находились и столичные торговые корпорации (collegia).
Высшими исполнительными полномочиями в правовой сфере обладал квестор священного Дворца. В его обязанности входило составление законопроектов и ответов на получаемые императором петиции. Для занятия этого поста главным условием были глубокие познания в области законоведения и профессиональное владение юридическим языком.
Должность магистра оффиций (magister officiorum), сперва малозначительная, постепенно, неясными для нас путями, превратилась в одну из важнейших. Возглавляемое им ведомство объединяло несколько отдельных, не соподчиненных служб с различными направлениями деятельности, ряд которых до Константина был сосредоточен в руках префекта претория. Слово officium обозначало штат гражданских чиновников (officiales), составлявших канцелярию руководителя какого-либо ведомства в центральном аппарате, или главы провинции, а магистр оффиций назывался так, поскольку его полномочия распространялись на гражданские учреждения, и прежде всего на службу дворцовых секретарей.
От ранней Империи были унаследованы три основные канцелярии, сохранившие старые названия: memoriae, epistularum и libellorum. В Константинополе вторая из них подразделялась на два департамента, один для латинской, другой для греческой официальной переписки. Делопроизводством распоряжались magistri scriniorum, никому из вышестоящих чиновников не подотчетные и располагавшие прямым доступом к императору. Тем не менее, они не являлись для секретарей начальниками с собственном смысле слова, ведь те находились в подчинении у магистров оффиций. Но для ведения дел канцелярии предоставляли магистрам скриний необходимых помощников из числа своих служащих.
К трем издавна существующим и устроенным на единых началах скриниям позднее была добавлена четвертая, сперва менее значительная – scrinium dispositionum, которую возглавлял comes dispositionum. Комит диспозиций под руководством магистра оффиций составлял программу и обеспечивал организацию императорских поездок.
Магистр оффиций отвечал за проведение (был распорядителем) придворных церемоний, для чего ему был подчинен (имея, и имел в подчинении)специальный департамент, занимавшийся подготовкой церемониальных (выходов, торжеств)... и императорских аудиенций. Таким образом, организация приемов иностранных послов тоже перешла в его ведение, а значит, и руководство штатом переводчиков с иностранных языков. В Римской империи руководство внешней и внутренней политикой не было столь резко разграничено, как в современных государствах. Но должность магистра оффиций более, чем какая либо другая может соответствовать понятию «министр иностранных дел». Как управляющий государственной почтой (cursus publicus), он организовывал приезд в столицу зарубежных посольств.
Одной из его обязанностей было руководство большим штатом agentes in rebus, чиновников, составлявших государственную секретную службу. Они использовались в качестве императорских курьеров, а также и для выполнения всякого рода конфиденциальных поручений. Этих вездесущих секретных агентов было полным-полно в провинциях, где они шпионили за губернаторами, доносили о прегрешениях чиновников, и особенно бдительно следили, чтобы не случалось злоупотреблений на государственной почте. Естественно, в их среде процветали мздоимство и коррупция. В схоле агентов существовало жестко разделение по чинам, а вершиной их служебной карьеры становилось назначение на должность руководителей (principes) чиновничьего аппарата в диоцезах или при губернаторах провинций, а то и сами они становились губернаторами. На Востоке их (было более) число превышало 1200.
Схолы телохранителей, созданные Констанином, подчинялись командованию магистра оффиций, так что в этом отношении он может считаться наследником должности префекта претория в старом ее понимании. Обладал он и известной властью над военным командованием пограничных провинций. Он был поставлен (в 396 г. н. э.) во главе государственных оружейных фабрик. В восточной части Империи было 15 таких фабрик (fabricae), шесть на Иллирийском полуострове и девять в азиатских провинциях.
-----
Пожалуйста, заплатите налоги! Сomes sacrarum largitionum. |
|
